На вторую половину лета был запланирован поход в Среднюю Азию, в горы Матчинского узла. Этот горный район примыкает с юга к Ферганской долине, расположен на стыке трёх крупных, несущих на себе мощное оледенение, ориентированных с запада на восток хребтов – Туркестанского, Зеравшанского и Алайского. Горы Матчи уже многократно посещались карпинскими туристами. Первый из походов (причём сразу же по довольно сложному маршруту) был проведён А.С. Шумковым со товарищи в 1971 году.
Группа участников похода
В первых числах августа собралась группа, включавшая в себя Шумкова и его воспитанников, представителей турсекции школы №2 Владимира Дёмина, Свету Брац и Таню Перфильеву, участников многочисленных походов, соревнований по технике туризма и других аналогичных активностей. Про каждого из них можно написать отдельный рассказ. Также в группу был включён волчанский турист и организатор походов с детьми Фридрих Фридрихович Кремер (он же Фёдор). Очень лёгкий в общении, Фёдор был прилично старше составлявшей группу молодёжи, ему было лет 35 или больше. В группу была включена наша ровесница, выпускница школы №6. а в 1982 году студентка-медик Оля Гогель, знакомая нам по совместным походам 1979 года на Уле-Вишеру и в марте 1980 года на Приполярный Урал. Думаю, что для Оли и Фёдора этот поход стал наиболее экстремальным за всю их туристскую карьеру. Плюс автор этих строк. В итоге набралось семеро туристов.
Свердловск-Каравшин
От Свердловска до Ташкента ехали в общем вагоне. Желающих ехать с нами было невероятно много, а проводник не мог никому отказать в перевозке – отсутствие билета компенсировалось некоей суммой, вручаемой ему кандидатом в пассажиры. Берёзовые колки Зауралья мелькали за окном, готовясь уступить место степям Казахстана. Ночью надо было куда-то лечь: внизу спать невозможно – на лавках нижнего яруса сидела вплотную друг к другу толпа человек пятнадцать. У Анатолия Семёновича оказался в запасе оригинальный способ обустройства спальных мест в стеснённом пространстве: двое из нас легли на третьи полки, в уровне вторых полок он организовал тугой «гамак» из основной верёвки, позволивший расположиться то ли одному, то ли сразу трём человекам, точно не помню…
После долгой тряски по изнурительной казахской жаре прибыли на станцию Чу, где можно купить дыни, арбузы и яблоки, вволю напиться прохладной свежей воды.
Рано утром доехали до Ташкента, провели там весь день, вечером загрузились в поезд, следующий откуда-то из Сибири в Ферганскую долину, доехали до станции Канибадам, после чего через город Исфара и кишлак Ворух выдвинулись в горы, до так называемого первого урюкового сада. Там заночевали и утром следующего дня начали движение вверх по выжженной солнцем пустынной долине реки Каравшин.
Горы Матчинского узла. Долина реки Каравшин
Этот путь был знаком Анатолию Семёновичу по походу 1971 года и по нашему совместному с ним походу 1981 года. Примерно в конце первого ходового дня или в начале второго нам встретились местные жители – яководы, родственники знакомого отца по походу 1981 года яковода Пайзуллы. Яководы – это животноводы, занимающиеся яками, а яки – это косматые горные быки. (К слову, здешние яки пасутся вполне самостоятельно и в помощи кого бы то ни было не нуждаются.) Они предоставили в наше распоряжение трёх лошадей, на которых мы погрузили все рюкзаки, и налегке пошли дальше вверх по долине. С мостами через Каравшин дело обстояло благополучно, мосты были в наличии, в отличие от прошлогодней ситуации, когда нам пришлось организовывать переправу по бревну чуть выше впадения в Каравшин крупного правого притока – реки Джиптык, он же Киндык (так и хочется сказать «Киндык вам пришел, ребята»).
Перевалы. Ледники
Дойдя караваном до слияния трёх истоков Каравшина – речек Аксу, Карасу и Джаупая, мы расстались с яководами и поднялись по долине реки Аксу к одноимённому леднику. Где-то в его средней части устроили небольшой базовый лагерь, из которого часть группы сходила на заброску – отнесла продукты и бензин в верховья ледника, остальные занимались разведкой одного из близлежащих перевалов. Наутро после очередной ночёвки всем табором выдвинулись на первопрохождение перевала предположительно 2А категории сложности (к.с.), соединяющего среднее течение ледника Аксу с верховьями ледника Джаупая. Подъём не составил большого труда; спуск по крутым осыпным кулуарам, разделённым скальными гребешками, был эмоционально и физически более напряжённым. По праву первопроходцев назвали перевал перевалом Дружбы народов 2А к.с. Предполагаю, Анатолий Семёнович имел в виду в первую очередь дружбу российских туристов с местными яководами.
Заночевали на леднике Джаупая, утром выдвинулись к перевалу Западный Джаупая 2А «со звездой» к.с. Звезда – это когда в зависимости от ледово-снежной обстановки перевал может усложниться до 2Б к.с. Обойдя небольшой ледопад, подошли к подгорной трещине – бергшрунду и начали вешать верёвочные перила на ледовом склоне крутизной примерно 50-55 градусов. Это немало. Кошки тогда у всех, кроме В. Дёмина, были старого типа, т.н. «абалаковские», не рассчитанные на движение по крутому льду на передних зубьях. Поэтому мы с Владимиром рубили во льду ступени. Мне в ту пору было 19 лет, В. Дёмину – на год меньше. Энергии и энтузиазма – хоть отбавляй, соответственно, мы в охотку вдвоём продолбили этот склон длиной в две или три верёвки (одна верёвка эквивалентна 40 метрам расстояния. – Прим, авт.). Тем, кто шёл за нами, а именно девочкам и Фёдору, было не так весело. Две-три верёвки перил по крутому льду, по ступеням, конечно, но зажимов тогда никаких не было, лезли вверх, хватаясь и подтягиваясь руками непосредственно за перильную верёвку. Страховались петлёй схватывающего узла.
Седло перевала Западный Джаупая отличается от большинства других перевальных седловин тем, что является своеобразной тройной точкой. С неё можно:
- а) спуститься обратно на ледник Джаупая;
- б) уйти на юг по пологому леднику Преображенского;
- в) спуститься, перевалив через небольшой снежно-ледовый купол по снежно-осыпному склону средней крутизны на ледник Аксу.
Погода во второй половине дня ухудшилась. Заряды мокрого снега периодически обрушивались на нас. Поднявшись на перевал, усталые и промокшие, мы поставили палатки на тройной точке. Заночевали.
Проснувшись утром, Анатолий Семёнович вылез из палатки «посмотреть погоду», причём промокшие накануне ботинки на морозе задубели и на ноги не одевались, но. нимало не смутившись, он пошёл в шерстяных носках. Опасности их промочить не было, т.к. кругом был лишь такой же задубевший фирн ледникового плато. Этим он меня потряс, конечно. Вроде бы мелочь, но какой за ней опыт, многолетний навык обитания в снегах высокогорья!
Группа разделилась
Вернувшись, сообщил:
- а) погода хорошая;
- б) ввиду неважнецкого состояния группы в целом спуск её на ледник Аксу к оставленной там заброске нежелателен, т.к. может повлечь за собой не-прохождение запланированного маршрута.
Спуск всей группой на ледник чреват тем, что уставшая на вчерашнем подъёме группа окажется не в силах преодолеть сложный участок, включающий перевал Бегисия 2А к.с. (что ещё полбеды) и труднопроходимое ущелье реки Бегисия, знакомое Анатолию Семёновичу по походу 1971 года.
В ущелье группа действительно может столкнуться с серьёзными трудностями. Поэтому было предложено нам с Дёминым пройти этот участок вдвоём. В первую очередь – во имя снятия заброски. Общую встречу запланировали на левом берегу реки Рама, вблизи её устья, там. где она впадает в Зеравшан. После чего мы с Владимиром спустились на ледник Аксу, забрали заброску, поднялись на перевал Бегисия, спустились с фирновых полей до открытой части ледника и там заночевали, поставив палатку на слегка присыпанный камушками голый лёд.
В этот же день группа Шумкова спустилась от места ночёвки на тройной точке вниз по леднику Преображенского, по ходу разведывая соседние, ещё не пройденные никем перевалы.
Следующий день был для нас с Дёминым непрост.
Утром спустились с ледника в ущелье, прорезанное рекой Бегисия в конгломератах (это осадочная горная порода, состоящая из скреплённых, природным цементом камней-окатышей различного размера). Ходить по более-менее крутым конгломератовым склонам – занятие малопривлекательное, тоскливое. Наличие зацепок, уступов, за которые можно взяться рукой или на которые можно поставить ногу, для конгломерата нехарактерно. Этот участок заставил нас выложиться по полной, шли, можно сказать, на пределе возможностей.
Запомнился ещё один оригинальный участок. Спускаясь правым бортом долины, мы пересекали впадающие в неё узкие, крутопадающие боковые лога. По восточному они называются «сай». Один такой сай зарос кустарником с крупными колючками. Заросли были настолько плотными, что пройти через них в уровне земли шансов никаких не было. Поэтому пересекали сай «вплавь» -переползанием по верху веток, не касаясь земли, совершая этакие «плавательно-переползательные» движения с опорой на крону колючих кустов, причём с рюкзаками на спине, предметы одежды превратились в живописные лохмотья.
Снова полный состав
Но всё когда-нибудь кончается, закончилось и ущелье реки Бегисия Мы спустились в долину «золотой реки» – Зеравшана. вышли на торную тропу, пошли по ней влево и вскоре упёрлись в реку Рама, стекающую с ледника Преображенского. Анатолий Семёнович, ожидавший нас на противоположном берегу, насколько я помню, обозначал своё местонахождение световым сигналом – костром, скорее всего, или светом фонаря. В вечерних сумерках, в полутьме, мы каким-то образом смогли переправиться через Раму и воссоединились со своей группой.
После днёвки пошли вверх по тропе, идущей по гребню правой боковой морены ледника Зеравшанский до первого крупного притока – ледник Фарахноу. После чего спустились на ледник Зеравшанский. как минимум пару километров прошли поморенному чехлу. По мере подъёма по этому гигантскому, по меркам Памиро-Алая. леднику (его длина в те времена составляла 25 км) чехол становился всё более жидким и фрагментарным. Последние несколько километров подъёма к перевалу Матча-1 шли по открытому льду, слегка присыпанному отдельными камушками. Идти было легко, почти как по асфальтированной дороге. Спуск с перевала Матча-1 – верёвочный. Что-то типа трёх веревок по достаточно крутому ледовоснежному склону. Спустились без каких-либо проблем и затруднений. Ниже перевала, в троговой долине, расположено живописное озеро округлой формы. Около него на хорошем ровном месте заночевали с сознанием того, что технические сложности на маршруте остались позади.
Оглядываясь на сезон 1982 года
Поход на Матчу 1982 года всегда вспоминаю с тёплым чувством. Хорошая атмосфера в группе, ровный состав, предоставленная судьбой возможность потрудиться на благо своих товарищей, линейный характер маршрута и, в связи с этим, очень приличный охват района – всё это оставило позитивное впечатление на долгие годы.
В целом, оглядываясь на сезон 1982 года, замечаю определённую особенность действий Анатолия Семёновича – он периодически ставил передо мной задачи, требовавшие самостоятельных действий, тем самым вырабатывал во мне качества и навыки, необходимые руководителю туристской группы. Это присутствовало и в приполярноуральском походе, а на Матче – так там вообще «в полный рост». Понятно, что не без влияния обстоятельств.
Впереди у нас с ним были походы более высоких категорий: тут же. на Матче, в 1983 году и два памирских – в 1987 и 88 годах.
Валерий Анатольевич ШУМКОВ.
